Сто лет доброты

Долгожители. Они всегда привлекают внимание. И представляется, что жизнь их особенная, или, во всяком случае, уж какой-то секрет, обеспечивающий долголетие, в ней обязательно есть.

К сожалению, мне не удалось лично побеседовать с жительницей поселка Катричев Быковского района Марфой Васильевной Глазуновой, отметившей в августе свой столетний юбилей. Но рассказ ее внучки, Елены Анатольевны Князевой был достаточно подробным и ярким, чтобы у меня сформировалось свое представление о Марфе Васильевне. Однако сначала я хотела бы вкратце рассказать историю ее жизни в изложении Елены Анатольевны.

– Моя бабушка всю жизнь живет здесь, в Быковском районе. Родилась в Рахимке, позже стала жить в поселке Катричев, – начала свое повествование Елена Князева. – Когда ее первый муж Николай Александрович Байбаков ушел на войну, их трое детей: моя мама, Прасковья Николаевна Колесникова, и два ее старших брата уже появились на свет. Через 5 лет после возвращения с войны Николай Александрович погиб на производстве, и бабушка осталась с детьми одна. Хотя после войны женихов было мало, сватались к ней многие, но она всем отказывала. Ей никто был не нужен, она помнила своего погибшего мужа Николая и им жила.

Когда со своим предложением руки и сердца пришел Константин Моисеевич Глазунов, бабушка ответила ему согласием. Но она выходила замуж не потому, что ей было тяжело или одиноко одной, не потому, что этот мужчина смог затмить ее Николая, ей стало жаль пятерых детей Константина Моисеевича, жена которого погибла. «Кто ж их возьмет-то, если не я», – сказала моя бабушка и стала мамой, кроме своих трех, еще для пятерых детей.

– Думаю, на такой шаг было очень непросто решиться, ведь послевоенное время тяжелое было, – сказала я своей собеседнице, пораженная мужеством обычной женщины, по воле сердца взявшей на себя ответственность за жизнь пятерых детей.

– Да, жили тяжело, есть было нечего, – говорит Елена Анатольевна. – Рассказывали, был случай, что моя мама чуть не умерла от голода. Ей помог кусочек сахара, который принесла какая-то бабушка. Мама его съела, у нее появились силы, и она пошла на поправку. Голодное очень было время, одних сусликов ели. И бабушка тогда говорила, что «если будет нормальная жизнь, будет хлеб, я этих сусликов в жизни больше есть не буду».

– Елена Анатольевна, может быть Вы знаете, как приемные дети отнеслись к тому, что о них будет теперь заботиться не мама, а совершенно им незнакомая женщина, и какие отношения между ними и Марфой Васильевной сейчас?

– Четверо стали называть ее мамой сразу, только старшая девочка, которая хорошо помнила свою родную маму, приняла Марфу Васильевну чуть позже. Все они и по сей день поддерживают с бабушкой теплые отношения, приезжают на ее день рождения и другие праздники. Да и как иначе, ведь как бы трудна ни была та послевоенная жизнь, а бабушка со своим вторым мужем всех детей подняли и выучили.

– Какие Ваши детские воспоминания связаны с бабушкой?

– Нас было шестеро внуков от троих родных детей бабушки, мы все жили рядышком и очень часто вместе собрались у нее. Она нам всегда сказочки разные рассказывала, истории интересные. Ее дом был нашим любимым местом. Можно сказать, я все детство провела рядом с бабушкой. Особые воспоминания вызывает необъятных размеров груша, дичка, наверное, которая росла в огромном бабушкином саду. Нам очень нравилось помогать бабушке собирать груши для варенья или сушки. Еще бабушка всех нас «обвязывала»: носочки шерстяные, пуховые, рукавички. Я помню бабушку постоянно со спицами в руках, как она разговаривает и вяжет. Так было, пока ей позволяло зрение, и иначе я ее не представляю.

– Елена Анатольевна, какие человеческие качества наиболее присущи Вашей бабушке?

– Она очень добрая, очень спокойная. В любой просьбе, в любом деле никому никогда не отказывала. Одному картошки надо, у другого лучок закончился, кому денег занять – наша бабушка всем всегда помогала. А еще петь очень любила. И сейчас очень удивляется, почему не поют, когда в доме гости. При ее памяти, раньше – если гости, то обязательно песни. Пока она хорошо видела и слышала передача «Играй, гармонь!» была ее любимой.

– Как Марфа Васильевна сейчас проводит свое время?

– Возраст, конечно, у бабушки уже преклонный. Но она по-прежнему сохранила свойственную ей живость, очень общительная. До недавнего времени общалась с подружкой Настей, которой 98 лет, и всегда говорила: «Да, Настя еще молода. Она с 13 года, а я с 11». Но сейчас бабушка Настя практически не ходит, а наша просто выходит на улицу, на лавочке посидеть, а общается теперь только с «домашними», со всеми нами.

«Я думаю, что Бог дает ей эти годы жизни и за ее доброту, и за решение поднять, кроме своих, еще пятерых детей», – очень трогательно в окончании беседы произнесла Елена Анатольевна.

Простившись с собеседницей, я долго размышляла о Марфе Васильевне. Простой, тихой, спокойной женщине, на долю которой, впрочем, как и многих других, выпало пережить военное и послевоенное время: голод, холод, потерю близкого человека, крайне неопределенное будущее. Но, видимо, подлинные душевные качества не зависят от времени. Благодаря их проявлению Марфа Васильевна, по сути, дала жизнь уже четырем поколениям: родным детям, приемным и тем, кто явился их продолжением.

Мне неведом секрет долголетия Марфы Васильевны. Но желание творить добро неисчерпаемо, а редкие люди, истинно способные на это, должны жить, жить и жить.