Роман Быстров уже 13 лет является председателем СНТ «Червленое». В региональном союзе садоводов он представляет интересы дачников Светлоярского района области и Красноармейского района Волгограда. В интервью «Крестьянской жизни» эксперт рассказал, как складывается жизнь товарищества в условиях пандемии, куда уходят деньги садоводов и что делать в товариществе зимой.
Начало сезона перенесли на осень
– Роман Викторович, удалось ли вам провести собрание в этом году или не успели в связи с COVID-19?
– Мы уже лет пять как перестроились и проводим собрание не в начале, а по окончании сезона – в первую субботу ноября, пока все вопросы, нарицания, замечания еще свежи в памяти садоводов.
Я считаю, это очень жизнеспособная практика, многие общества уже переняли наш опыт и также перешли на осеннюю модель «разбора полетов».
Обычно зима – это мертвое время для садоводов. Вот они пускай и отдыхают, а рабочие бригады должны работать. А для того чтобы они работали, решение надо принять не позже ноября, утвердить смету.
Благодаря такому подходу мы хорошо подготовились к нынешнему сезону – модернизировали насосную станцию, погодные условия позволили проверить и отремонтировать тридцатилетние металлические трубы.
А вот в большинстве других товариществ (более 90 %) собрания проводятся весной. Из-за эпидемии они до сих пор не смогли собраться. А как может общество жить и существовать без утверждения сметы и доходно-расходной части, без понимания, куда двигаться дальше, если нет решения общего собрания?
– Расскажите, каким образом налажена коммуникация с членами товарищества? И сколько дачников в вашем СНТ?
– Изначально, в 90‑е годы, когда нарезали участки, было 850 дворов. Тогда надеялись на шефскую помощь предприятий, от которых давали землю, но после перестройки мы остались один на один со своими проблемами и нуждами. Сейчас у нас всего 214 дворов. Так и живем потихоньку, возимся по мере сил. Нас не так много, все вопросы решаем оперативно, на месте. Я всегда в зоне досягаемости людей, рядом. Мой телефон есть буквально у каждого садовода.
– Сколько людей приходят на собрания? Согласны, что нужно на законодательном уровне как‑то менять порядок принятия общих решений? Например, снижать порог явки. Или какие‑то еще меры стоит принять?
– Большинство людей заряжены на стабильную и добротную работу СНТ. Так, в последний раз было 114 человек. Это реально более 50 процентов от общего числа членов товарищества плюс один голос. На собрания ходят патриоты общества. Ленным и инертным это не нужно или они редко посещают наши собрания, им все равно, что мы решим. А заинтересованным не все равно, они энтузиасты своего дела, всегда стремятся, чтобы мы смогли посмотреть и спрогнозировать свои шаги вперед хотя бы на год, сделать задел зимой… За счет того, что собираемся осенью, принимаем на собрании новую смету, мы и сезон сдвинули – он у нас начинается осенью, а не весной. Нам так удобно.
– Как вы оцениваете новый закон «О садоводстве»? Какие в нем плюсы и минусы?
– Новый закон регулирует взаимоотношения садоводов с государственными структурами. Ведь многие садоводы-индивидуалы расценили возможность стать таковыми следующим образом: имея землю в границах СНТ и являясь ее собственниками, они решили, что могут пользоваться всей инфраструктурой, но не платить членские и целевые взносы. Новый закон как раз прекрасно регулирует все эти отношения.
В полном объеме документ предстоит еще изучать и воплощать в жизнь, но первые позитивные и положительные моменты налицо.
На дачу – с бизнес-планом
– Каков средний возраст дачников?
– Статистику мы, конечно, не ведем, но в большей степени – процентов семьдесят – это пожилые люди. Хотя в последнее время появляется все больше молодежи, людей до 40 лет.
Участки они приобретают, но чаще они достаются в наследство.
Дачная жизнь у молодых становится своеобразным хобби. Кто‑то катается на лошадях, кто‑то – на катерах и лодках, кто‑то занимается собаками, а кто‑то садом. Это прекрасно для здоровья. Молодые в основном не спешат разбивать грядки, им проще купить овощи и фрукты. Но они активно озеленяют свои участки, сажают фруктовые деревья, делают зеленые зоны и газоны – создают условия для отдыха, это радует.
Работа в огороде – достаточно тяжелый труд, многие, прежде чем что‑то начать делать, составляют бизнес-план. Считают: столько я потрачу на гербициды, на удобрения, на средства для борьбы с вредителями, все суммируют и говорят, что можно в два раза больше купить овощей на рынке, чем заморачиваться самим. А кому‑то нравится и заморачиваться, видеть результаты своего труда. Сколько людей, столько и мнений…
В любом случае приятно, когда на нашем массиве играет музыка, слышен смех, дети плещутся в бассейнах. Приятно оттого, что людям здесь хорошо.
– Кстати, говорят, когда началась пандемия, люди начали скупать гречку и сахар в магазинах, возрос спрос и на дачи, равно как и цены подросли. У вас в массиве такая картина наблюдалась? Говорят, опять же, что активно скупать дачи стали москвичи. То есть народ ищет запасной аэродром, чтобы было куда в случае чего сбежать и кормиться с шести соток?
– Москвичи стараются покупать дачи поближе к воде, мы же находимся на горе, от нас полтора километра до канала. Мы для москвичей не совсем интересны в этом плане.
Вообще надо сказать, что взять пустой участок и построиться заново – это очень дорого. Есть пустые участки по шесть-семь гектаров, на которых лежит только труба, и все. В основном все используют существующий фонд.
Цена комфорта
– Какая проблема стоит сегодня перед дачниками наиболее остро? Я имею в виду дачников вообще, а не ваше товарищество.
– Большая проблема с председателями. Во многих товариществах продолжается чехарда, а это приводит к тому, например, что появляются долги перед энергетиками. В одном СНТ задолжали пять миллионов, в другом почти десять!
Ни у нас, ни у наших соседей таких проблем нет. С нами граничит, например, общество «Химик» (это одно из самых больших обществ Волгоградской области, около тысячи участков), СНТ «Энергетик» – 800 с лишним дворов, «Техуглерод». Стараемся идти в ногу – собираемся с председателями, обсуждаем ценовую политику. Мы и поливной сезон начинаем день в день, и заканчиваем одновременно, чтобы не было вопросов, почему у них так, а у нас эдак…
И вообще стараемся работать так, чтобы людям было комфортно. Например, уже 14‑й год не меняем график полива, работы бухгалтера и кассира. Выезжая на дачу, люди должны отдыхать, поправлять здоровье, получать моральное удовлетворение. Наша задача – это все обеспечить.
– И сколько же платят ваши дачники за комфорт? И на что в основном уходят деньги?
– Целевой взнос составляет 1200 рублей за сотку. По факту нужно намного больше, потому что нас мало. Площадь большая, трубопровод надо содержать. Бывает, из‑за одного участка обслуживаем 374 метра трубы. Это же просто уму непостижимо, но так и есть. Потому нам сложнее приходится. Но и цены повысить не можем. Надо реально оценивать возможности людей – если мы повысим членские взносы, хоть и обоснованно, пожилые люди не потянут.
Основные статьи расходов – заработная плата сотрудникам, налоги, расходные материалы на содержание трактора, хоздвора, насосной станции, оплата электроэнергии и воды. Последние два пункта все время дорожают.
При этом в условиях пандемии идет речь о том, кому надо помочь, – предпринимателям, кому‑то еще, про садоводов вообще ни разу не заикнулись. А нас ведь миллионы! Многие общества оказались в очень плачевном состоянии не по своей вине – именно из‑за того, что несвоевременно поступают членские взносы, накопили задолженность – не смогли расплатиться за воду, за свет. Я считаю, на уровне страны нужно рассмотреть вопрос о поддержке садоводческих объединений.
Марина Злобина. Фото ИД «Волгоградская правда».
