Прикрытие с воздуха
Участник тех событий волгоградец Юрий Филонов в 1996 году за проявленный героизм был награжден российским орденом Мужества. А тогда, на момент аварии, в звании капитана ВВС СССР он служил помощником начальника вертолетной эскадрильи по комсомольской работе.
– О случившемся на Чернобыльской АЭС я узнал 1 мая, когда отдыхал с семьей в Сочи, – вспоминает Юрий Филонов. – А через некоторое время меня отправили в командировку к месту аварии. С собой разрешили взять лишь туалетные принадлежности и бланки командировочных удостоверений, форма одежды – повседневная.
Только по прибытии в Киев 43 командированным сообщили, что им предстоит идти едва ли не в самое пекло. Дело доверили сложное и рискованное: засыпать с воздуха атомный реактор веществами, которые гасят радиацию.
– Наши вертолеты садились на специальных площадках, где солдаты загружали в специальный контейнер свинцовые шарики, – вспоминает Юрий Филонов. – Контейнер подвешивался к вертолету на тросах, и уже к реактору летел экипаж в составе двух пилотов и техника. Вертолет выходил на заданную точку, раскрывал контейнер и сбрасывал свинец в раскаленное жерло реактора.
На 200-метровой высоте сброса температура воздуха доходила до 120–180 градусов. Радиация была такая, что дозиметр ДП-5 просто зашкаливал. Бывало и так, что после вылетов у борттехников наступали приступы рвоты.
Сразу после аварии реактор пытались погасить песком, однако тот оказался неэффективным. И тогда со всего Советского Союза в Чернобыль стали свозить свинец.
Опасные две минуты
Другой задачей ликвидаторов-чернобыльцев была дезактивация территорий. На самой АЭС в течение двух месяцев последствия аварии ликвидировал житель Дубовки Сергей Дудин. Сергея призвали через военкомат и доставили в зону отчуждения. Команда, в которой он был задействован, снимала зараженный грунт, который потом грузили в машины и отвозили на специальные радиоактивные «могильники».
– Два дня я был в самом эпицентре аварии, – вспоминает Сергей Анатольевич. – Один день нас знакомили с оборудованием. А через неделю пришлось вплотную столкнуться со смертью, – продолжает Сергей Дудин. – По телетранслятору нам показали разорвавшийся графитный стержень, останки которого надо было собрать и скинуть обратно в реактор.
В зоне повышенной радиоактивности долго находиться было невозможно – максимум 2 минуты, иначе – сгоришь.
– Нас одели в свинцовые защитные костюмы, которые весили около 80 кг, – продолжил свой рассказ чернобылец. – Передвигаться в них было тяжело и в тело впивались острые пластины, но без этих доспехов не выжить. Дозиметры зашкаливали. Те две минуты, которые я был у реактора, этого «вулкана смерти», показались мне вечностью. Многие ребята получили сильную дозу облучения. Их выносили на носилках. После этой поездки на станцию я неделю отлеживался в части – была слабость, лихорадило все тело.
Чтобы хоть как-то защитить людей от радиации, в столовой выдавали «атомную» норму овощей и фруктов. В то время советские ликвидаторы впервые узнали, что такое шведский стол. Разнообразные деликатесы, фрукты, молоко, «сгущенка» в изобилии выкладывались в контейнеры – ешь сколько хочешь!
Солдат всегда солдат
В ликвидации аварии на ЧАЭС принимала участие вся страна. Требовались работники едва ли не всех профессий. Особенно востребованными были строители. На строительные работы привлекали даже солдат-срочников. Один из них – Юрий Куприн, тоже из Дубовки. В то время он служил в инженерных войсках в Казахстане.
– В августе 86-го нашу команду прикомандировали к химполку и доставили в поселок Новоселки Хойникского района, который находился в границах зоны радиоактивного загрязнения, – вспоминает он. – Мы как специалисты-строители обучали призванных из запаса людей, их еще называли «партизанами», как замешивать и заливать бетонный раствор. Потом эти обученные «партизаны» накрывали блок АЭС бетонным саркофагом и заливали его бетоном.
Юрий Куприн вспоминает, что от вида пустых улиц и брошенных домов становилось не по себе. Людей из поселка почти всех вывезли, оставались лишь одинокие старики. По всей округе не было ни собак, ни кошек, ни коров. Командиры рассказывали тогда, что всех животных пришлось уничтожить, так как они были зараженными. Даже сосновый лес из-за воздействия радиации стал рыжим.
После Чернобыля Юрий Куприн попал в госпиталь, потом долечивался в Дубовской районной больнице, где встретил свою супругу Наталью. Девушка работала там медсестрой. Вместе они уже 23 года, воспитывают сына Сергея.
– Чернобыль для Юры не прошел даром, – говорит Наталья Куприна. – Появились проблемы со здоровьем. Кости становятся хрупкими, проявились сосудистые заболевания, мучают головные боли, болят суставы, но муж не сдается. Собрал вокруг себя всех чернобыльцев Дубовского района и стал председателем Дубовского отделения Волгоградского областного союза «Чернобыль».
Объединившись, мужчины поставили в Дубовке на Аллее героев памятник «Мужеству и самоотверженности жителей Дубовского района, принимавших участие в ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС».
Марина Шабанова.
Фото автора и Александра Куликова
Справка «КЖ»
26 апреля 1986 года в 01.23 произошло разрушение четвертого энергоблока Чернобыльской атомной электростанции, расположенной на Украине. Авария носила взрывной характер, реактор был полностью разрушен, и в окружающую среду выбросило большое количество радиоактивных веществ. Трагедия расценивается как крупнейшая за всю историю ядерной энергетики. Более 600 тысяч человек было привлечено, чтобы минимизировать последствия катастрофы.
