Барышня-крестьянка, или Как встречают-провожают по одежке
Недавно, разбирая старые сундуки в доме своих родителей, моя тетя нашла потрепанный альбом с фотографиями первой половины ХХ века. Он принадлежал моей двоюродной бабушке, Клавдии Маринниковой, о которой известно совсем немного. Мы с тетей, заинтересовавшись фотографиями, провели семейное расследование.
Я всегда считала, что ее жизнь была достаточно однообразна и одинока (достаточно упомянуть, что Клавдия была глухонемой после перенесенного в раннем детстве менингита). Но фотографии в ее альбоме опровергают это. И глядя на них, удивляешься, насколько насыщенной и яркой встречами и событиями была жизнь обычной девушки-крестьянки, переехавшей в пригород Царицына, в местечко, которое ныне известно как "2-й километр". Среди тех фото совсем нет типичных для нас семейных застолий с рюмками и салатами. Зато много портретов разных счастливых людей. Среди них особенно выделяются девушки в простеньких хлопковых платьях.
В итоге выяснилось, что Клавдия по профессии была цветоводом-декоратором, или ландшафтным дизайнером и флористом, как сказали бы сейчас. Она выращивала цветы и оформляла букеты. А дома много времени проводила за рукоделием. Шила себе и подругам красивые платья, одежду племянникам, плела ажурные воротнички и вязала. И по фотографиям в ее альбоме видно, какой в послевоенные годы была мода. Не та далекая от реальной жизни мода, какую мы можем себе представить, глядя на сохранившиеся советские журналы. А мода улиц. Именно так одевались простые люди, рабочие и крестьяне.
Не до моды…
Некоторые утверждают, что в Советском Союзе моды вовсе не существовало. Но позволю себе не согласиться. Ведь женщина-то как законодательница и ее главный потребитель была. А значит, была и мода. Пока в Москве в 20-е и 30-е годы пытались сообразить, как должна выглядеть строитель коммунизма, крестьянки перешивали или латали платья, которые успели купить при царском режиме. Конечно, рюшки и оборки были оторваны, одежда стала более лаконичной. Очень популярен был полосатый матрасный тик, в ход шли даже полотенца и скатерти, из которых шили наряды. Времена для модниц были не самые радостные.
В Москве попытались создать производственную одежду, но потом решили, что мода является происками буржуазии. На правительственном уровне посчитали, что женщина должна постоянно трудиться и поэтому ей некогда думать о шмотках, а если одевается нарядно, то, возможно, – тунеядка? В те годы могли за рюшки и завитки запросто и выговор сделать на партсобрании.
Перед войной власти вдруг очнулись и решили, что тему моды можно использовать в качестве пропаганды. Вот что писал журнал «Огонек» в 1936 году: «Красивая одежда становится у нас культурной потребностью миллионов. Отходит в прошлое грубый домотканый наряд деревни, этот символ сермяжной Руси. Колхозное село, догоняя во всем город, начало носить новые одежды. Пальто с меховым воротником и шелковые чулки на молодой колхознице стали теперь так же привычны, как полочка с книгами и патефон в крестьянской избе. 1935-1936 годы в нашей стране – годы расцвета, зажиточной и культурной жизни. И 40-летняя колхозница-свинарка Дарья Ивановна Николаева, награжденная орденом Ленина, купила в январе этого года первое в своей жизни шелковое платье и туфли на каблуках. Больше половины своей жизни она проходила в лаптях. На совещание передовиков животноводства в Москве она пошла в обновках».
Но понятно, что далеко не все Дарьи-свинарки смогли купить себе шелковое платье. И сшить тоже не могли. Текстиль стал продаваться в свободной продаже только после 1936 года, к тому моменту, когда весь подручный материал был уже переработан населением не по одному разу. До этого момента текстиль нельзя было купить, его, как и многие другие необходимые вещи, можно было только обменять. Чулки были товаром дефицитным, а потому женщины просто рисовали карандашом на ноге шов и пятку. Альтернативой отсутствовавшим чулкам стали белые носочки.
40-е ознаменовались печальными событиями в истории нашей страны. Это были годы войны, когда было уже не важно, во что ты одет, лишь бы был сыт. Швейные фабрики тех времен шили военную форму, а мирным жителям в условиях голода и холода было не до модной одежды. Женщины на фронте позволяли себе лишь кокетливо надевать пилотку и носить белоснежные воротнички, а крестьянам и вовсе было не до моды и красоты.
Моя бабушка Раиса находилась в те годы в военном Сталинграде и рассказывала, что свои единственные ботинки она носила только зимой. Берегла. А осенью, весной и летом ходила босиком. Несла она в руках свои ботинки, и когда ее вместе с родными гнали в концлагерь немцы. Эти же ботинки она берегла, спрыгнув ночью с товарного поезда, когда уснул часовой. Как ни странно, находясь постоянно рядом со смертью, люди тогда о ней думали совсем мало. Собрав все силы, они стремились жить во чтобы то ни стало… И сберечь единственные ботинки до мирных времен.
После войны у бабушки, которая работала тогда на железной дороге, была только одна ситцевая в цветочек блузка и единственная юбка. Все это она бережно стирала и гладила каждый день. Это и был ее праздничный и будничный наряд одновременно. В нем же она и на свидания с дедом ходила.
«Дуня-ударница» – коллекция одежды для доярок
В 50-х годах начал приоткрываться «железный занавес». В этот период в столице появились стиляги, которые ходили с немыслимыми прическами, в брюках-дудочках, с вызывающими разрезами. За границу стали выезжать спортсмены, литераторы, артисты, которые привозили модную одежду для всей семьи, что служило предметом подражания и обсуждений. Россиянки стали посещать прибалтийские страны, чаще всего ездили в Ригу для того, чтоб посмотреть, как там одеваются. Именно в 50-х появилась экспортная мода. Союз стал принимать участие в зарубежных выставках. В Будапеште в 1955 году с огромным успехом прошла выставка коллекций одежды для доярок и уборщиц.
Но в повседневной жизни крестьянки вряд ли одевались так, как им рекомендовала партия. Их платья, юбки и кофточки были гораздо проще. Ситцы в горошек и цветочек властвовали целиком и полностью в моде провинциальных городов и деревень. Крепдешиновая блузка была мечтой любой Дуни-ударницы.
При этом в 50-е страна еще только восстанавливалась после войны, и вряд ли гардероб простой крестьянки был таким уж разнообразным. В те годы, когда праздничным блюдом была пшенная каша с тыквой, даже мечтать о том, чтобы к каждой паре туфель имелась своя сумочка, перчатки и шляпка, просто не могли.
60-е годы считаются периодом «застоя». Но для советской моды именно этот период стал переломным. Часто в Союзе стали проходить зарубежные выставки, но только возможность покупать модную одежду из Европы и даже Америки была лишь у партийной элиты и жен дипломатов. Однако государство стало по-другому относиться к женщинам, следящим за модой, принимало их не с раздражением, а с интересом. Девушки и женщины без страха надевали шляпки, пышные юбки и фотографировались на память.
В 1965 году переворот в моде сделал Вячеслав Зайцев, который пришел работать во Всесоюзный дом моделей модельером. Он создавал одежду исходя из русских традиций. Благодаря Зайцеву западные страны узнали, что и в СССР существует мода. В этот же год умерла Клавдия Маринникова, чей альбом я рассматриваю сейчас с интересом, а ее фотографии видят читатели «Крестьянки». Наверняка, Клавдия, проживи она еще хотя бы десяток другой лет, оценила бы новые возможности, которые открывались для женщин в новое время. Но она пережила революцию, коллективизацию, раскулачивание, Великую Отечественную войну и Сталинградскую битву и все это время, несмотря на тяготы судьбы, она, как и тысячи таких же советских женщин-крестьянок, находила силы и время и следила за своим внешним видом и одеждой.
Быть красивой стало модно
В 70-х власти Советского Союза позитивно начали относиться к модным веяниям и понятиям, что одеваться нужно красиво и модно и что одежду периодически нужно обновлять. Союз стал налаживать тесные контакты с зарубежными странами. Партия перестала загонять людей под одинаковые каноны. Легкая промышленность не успевала за потребностями населения, поэтому выходом из такой ситуации для модниц стало рукоделие.
Кстати, в 80-х появился модный журнал «Бурда», который раскупали модницы. Не отставали от городских и девушки из деревни. Больше всего за 10 лет учебы в школе мне запомнилась завуч нашей школы, Татьяна Тароватова. Не строгостью, а своими нарядами, которые казались мне чем-то совершенно необычным: ее шляпы с перьями, необычных форм сумочки, яркие платья и воздушные шарфики вызывали восхищение всех девчонок. Она была местной иконой стиля. Кстати, модницей она осталась и по сей день, хотя давно на пенсии, да и в школе не работает уже лет двадцать.
– В юности я, как и многие девчонки-студентки, носила какие-то простенькие вещи. Невзрачные брючки, рубашки и кофточки, – рассказала однажды Татьяна Ильинична. – Тогда мой отец привел меня однажды к себе на работу и показал красиво одетую женщину из бухгалтерии, шепнув: «Вот так, Таня, должна выглядеть настоящая женщина». А потом он меня с ней познакомил. Это было в начале 70-х. Тогда-то я и изменила свое отношение к одежде и к своей внешности. Я поняла, что даже обычная сельская женщина может выглядеть красивой, и она просто обязана следить за собой. Обычный аксессуар, вроде шарфика, способен украсить любой простой наряд. А если добавить к нему сумочку… Тогда в стране обычным женщинам такие наряды, как сейчас, были недоступны. Поэтому практически все мы шили сами либо находили талантливую портниху.
Надо признать, моей учительнице действительно в 80-е уже было гораздо проще, чем женщинам в 50-е, находить ткани, придумывать фасоны, уговаривая швею их воплотить. Тогда показы мод начали транслироваться по телевидению. В 90-х же после развала Союза стерлась грань между Союзом и западными странами и завершилась советская мода. Началась новая эпоха, и уже совсем другие барышни-крестьянки стали гоняться за тканями и мечтать об обновках.
Татьяна КОНОВАЛОВА
Эмансипе (фр. émansipé – самовольный). О женщине: демонстративно подчеркивающая равные с мужчинами права, ведущая себя свободно и независимо в социальной жизни и в быту.
На протяжении истории моду в одежде диктовали разные страны; на данный момент самым «модным» городом считается Париж (и, следовательно, страной – Франция). Но ранее моду задавали Италия, Испания и позднее – Англия.
Как утверждают психологи, два мотива движут модой. Первый – подражание с целью перенять опыт или хороший вкус, второй – страх оказаться вне общества, быть осмеянным (боязнь изоляции). По другой классификации, подражание само по себе является формой биологической защиты.
Кстати
О купальниках
Краткая история про «фиговый листок» пляжной революции
С купальниками и пляжной модой дела обстояли несколько иначе. Сложно сказать, когда именно крестьянки перелезли из сарафанов в бикини. Однако фото 50-х годов с альбома бабушки Клавдии свидетельствует, что это произошло примерно в то же время, что и в Европе и Америке. А может, и раньше. И наверняка эта пляжная революция в России произошла тише, чем на Западе. Если в Америке еще в 20-е годы арестовывали за лаконичный слитный купальник, а появление в 1946 году бикини повергло Европу в нравственный и культурный шок от вида женского пупка, то советские купальщицы еще в 40-х спокойно плавали в раздельных трусиках и лифчике, а мужики и не думали падать штабелями.
Из истории мировой моды
Основным фактором, повлиявшим на развитие модных тенденций в Европе и США 20-х годов, стало стремление женщины к эмансипации. Интенсивная борьба за равенство с мужчинами привела к тому, что типично женские черты в фигуре больше не приветствуются. Идеал – худенькая дама с узкими бедрами, без малейшего намека на бюст или другие округлости. Пытаясь подражать мужчинам абсолютно во всем, женщины нещадно избавляются от романтичных локонов и поголовно делают короткие стрижки “паж“. Дамы стали активно носить мужскую одежду. Чрезвычайно популярными становятся сорочки и брюки. Женщины в Советской России тоже не отставали от американских и европейских модниц. Наши причины такого повального увлечения мужской одеждой несколько иные – в стране катастрофическая нехватка хороших тканей, но избыток военной формы. Так что гимнастерка, короткая юбка, перешитая из галифе, и грубые сапоги – типичный наряд для молодой активистки. Часто он дополнялся мужской кожаной курткой и яркой однотонной косынкой.
Справка «Крестьянки»
Под влиянием Выставки современного декоративного и промышленного искусства, прошедшей в 1925 году в Париже, возник новый стиль, названный “ар-деко“ (фр. art deco - “декоративное искусство“). Этот по-настоящему эклектичный стиль смешал в себе множество различных мотивов. В нем прослеживаются и африканские нотки, и египетская экзотика, и китайские тенденции, и отголоски авангардного искусства. Развитие стиля “ар-деко“ привело к появлению в одежде большого количества элементов отделки. Чрезвычайно популярными в Европе в те годы были работы русских модельеров-иммигрантов. Повсеместно открывались русские дома моды, куда европейские модницы приезжали за великолепными расписными шалями, бижутерией, кружевом. Настоящий восторг французов вызвали творения русских мастеров дома вышивки “Китмир“ – на выставке они были удостоены золотой медали.
Двадцатые годы прошлого столетия стали временем необычайного подъема в модной индустрии. Главным достижением этих лет можно считать появление того стиля, который с нотками легкой грусти вспоминают как “ретро“. Стиль, так или иначе ставший основой всех модных тенденций прошлого века. И пусть сейчас модели со старинных фото вызывают улыбку, а модные наряды тех лет кажутся нам не слишком изысканными, но именно ретро подарил миру нетленную классику – маленькое черное платье и духи “Шанель №5“.
Это интересно
В предновогоднем номере газеты «Правда» за 31 декабря 1936 года были опубликованы письма женщин касательно женских платьев и моды. Вот выдержки из некоторых.
«Все девушки у нас одеваются красиво и модно, — пишут колхозницы из села Ведное Кушалинского района Калининской области. Они сообщают, что шляпы себе выписывают из Ленинграда и Москвы.
Красиво одеваться хотят не только девушки, но и мужская молодежь: «Не надо нам уродливых кепок и мешковатых костюмов», — жалуются молодые ребята колхоза «Красный строитель» из Нечерноземья. Москвошвеевская продукция сплошь и рядом не удовлетворяет молодого колхозника.
«Мне уже не нравятся юбка-клеш и кофточка-«аэроплан»,—пишет секретарь Славновского сельсовета Нюра Щепоткина. — Но мы их еще носим, потому что до сих пор не видим новых фасонов. Наши девушки-колхозницы могут и любят одеваться красиво. Деньги у нас есть. Но трудно достать журнал мод».
Газета на своих страницах сообщает о том, что сельские магазины в большинстве случаев не в состоянии удовлетворить выросшие потребности колхозниц на готовые платья, на ткани, на отделки. Более зажиточная жизнь и культурный рост деревни вызвали тягу к красивой одежде. Требование колхозной молодежи - дать изящную, модную и дорогую одежду - яркий показатель экономических сдвигов на селе. Не узнаешь прежних крестьянок в этих молодых и старых колхозницах, оживленно обсуждающих на страницах газеты вопрос о фасонах полотняных платьев и настойчиво требующих от города лучшего качества одежды.
В городе у «модниц» возможностей больше. Об этом можно судить по письму Софьи Киеня, сменного техника шахты №82 Метростроя.
«Наши девушки должны одеваться красиво и модно. Я сама люблю хорошо одеваться. На работе, под землёй, я хожу в резиновых сапогах, в брюках, голову повязываю платком. А дома и в выходной день люблю, чтобы платье у меня было и модное, и красивое, и нарядное. Да и все наши девушки любят хорошо одеваться. В театре или на вечере, когда встретишь нашу метростроевку, никогда и не узнаешь, что она под землей работает. Все чистенькие, нарядные. У меня много платьев. Я свои премиальные часто трачу па наряды. Считаю, что у нас могут шить и придумывать фасоны по хуже, чем за границей. Вкус у нас не хуже! А обувь наша по красоте и изяществу нисколько не уступает заграничной. Вот жаль только, что не делает паша промышленность таких изящных мелких вещей, которые любит и ценит каждая женщина, — сумочек, украшений, отделок, перчаток. Тут мы еще сильно отстал от заграницы!
